"Футбол 24" вспоминает, как Алексей Михайличенко бежал из Москвы, почему прибегал к "конспектам Лобановского" и о чем предупредил Алиева и Милевского.
Как любой киевский паренек, я мечтал играть в "Динамо". Записываться на Нивки поехал один и... немного растерялся. Всё никак не решался пойти и достоялся до того, что мой год уже просмотрели. Пришлось проявлять себя с ребятами, на год старше.
Когда пришел в "Динамо", не имел ни малейшего представления об алкоголе и сигаретах. Хотя, чего греха таить, по молодости всё интересно, всё нужно попробовать. А "банда" у нас в дублирующем составе ещё та была. Вместе и пробовали. Но по-взрослому курить я начал чуть позже, да и пьяным меня никто никогда не носил.
В одном доме с будущей женой жили! С 13 лет с Инной знаем друг друга. Помню, сначала тяжеловато было. Жили с родителями жены в двухкомнатной квартире. Их младшей дочери четыре года было, потом наш старший родился. Ну ничего, со временем я получил от "Динамо" квартиру на улице Урицкого – легче стало.
Ещё когда я в юношах играл, Бышовец сказал: "Чтобы команде фартило, обязательно нужно иметь рыжего и еврея". Рыжих у нас достаточно, а за еврея, так и быть, я сойду.
В «Динамо» (Москва) готовы были любые бутсы заполучить, но я настоял, что играю только у своих. В Киев уехал, уже зная, что не вернусь. Словом, я стал для Москвы врагом.
1988-й для меня сложился вообще удачно. "Золото" Сеула, "серебро" чемпионата Европы в Германии, звание лучшего футболиста Советского Союза. Весь в орденах ходил.
Раньше как говорили: «Волга» – это не средство передвижения, а средство для зарабатывания денег». Второй "Волгой" меня наградили в 1988 году, когда мы выиграли Олимпиаду в Сеуле. Она вообще шикарная была! По спецзаказу мне делали в Горьком. 31-я, велюровый салон... Я потом тестю ее подарил, когда в Италию поехал.
На каждом колене я перенес по две операции, не считая различных мелких повреждений.
Почувствовав сильную боль в плече и увидев, как из-под футболки выпирает кость, крикнул нашему запасному голкиперу Дмитрию Харину, разминавшемуся за воротами: "Вправь руку!" Когда же Дима с круглыми глазами стал махать доктору, я понял: не вправит... Так чемпионат мира-1990 для меня закончился, даже не начавшись.
Уже позже вспомнил, как в игре чемпионата страны с "Зенитом" я, делая подкат, "сломал" Николая Ларионова, из-за чего он тоже в Италию не поехал. Понятно, нарушал правила я нечаянно, но, очевидно, "сверху" пошла обратка.
После гола Коноплянки "Барселоне" я с удивлением прочитал на одном сайте, что только трое украинцев забивали в Суперкубке – Блохин, Шевченко и Коноплянка. На секунду закралось сомнение, точно ли забивал я? Пришлось ваших коллег заставить поднять архивы, и они всё исправили. А забил я гол в ворота "Милана", когда ещё формат Суперкубка УЕФА состоял из двух матчей.
Главарем «Сампдории» был Виалли. Он провел какой-то невероятный, фантастический сезон. Манчини, в свою очередь, был душой коллектива, капитаном и одним из помощников тренеров. Он вырос в Генуе, вокруг него в команде всё крутилось.
«Глазго Рейнджерс» гораздо раньше начали подготовку к сезону, а у меня до этого – только неделя отпуска. И я должен был полноценно подготовиться, привести себя в порядок, ведь присоединился к команде намного позже. Мне понадобился не один месяц, чтобы всё встало на свои места. Потому что состав уже был наигранный.
Курение было. Но это как в любой команде – кто-то курит, кто-то не курит. Вот в Шотландии в те времена я был единственным, кто курил. Они могли выпить пива или вина, но курение в футболе – это было что-то сверхъестественное. Думаю, они знали, что я курю, но ко мне относились, как к иностранцу. Мол, что уж... Да я и не делал этого открыто, уважал те традиции, которые были в команде.
Я был поражен отношением шотландцев к своей истории – к национальной одежде, обычаям, традициям. Молодцы! Хотя, признаюсь, знаменитую шотландскую юбку так и не одел. Очень хотелось, но как-то не подвернулась удобная возможность. Да и виски я попробовал только тогда, когда вернулся в Украину.
По давней традиции "зарубы" двух клубов из Глазго проходили в последнюю субботу перед Новым годом. Помню, один из таких матчей мы проводили 31 декабря, играли на поле "Селтика" и выиграли – 4:2. Причем, мне удалось забить два мяча, а Олегу Кузнецову – один. Тогда, после поединка, наш тренер зашел в раздевалку и сказал: "Русских неделю не беспокоить!"
История с "русскими" имела свое продолжение. Одна из газет вскоре написала: мол, не называйте Михайличенко русским. Это равносильно тому, если бы шотландца называли англичанином. Футболист "Рейнджерс" из столицы Украины – Киева, у него весь род украинский.
Через несколько минут приезжаем в очередной бар. Саленко и Гаскойн садятся, обнявшись друг с другом, и начинают о чем-то душевно разговаривать. Один из Ньюкасла, а там такой говор, что даже шотландцы с трудом понимают, а второй – киевско-питерский "полиглот". Но понимают друг друга
Герои 90-х. Олег Саленко: "С Гаскойном чокался неоднократно. Он не был алкоголиком"
Мне долгое время казалось, что я прекрасно играю головой. Когда же приехал в Шотландию, понял: в этом деле я – младенец. В "Динамо", в сборной удавалось забивать головой. В Шотландии за пять лет – ни разу!
Важно не только демонстрировать хороший футбол, но и показывать результат – для психологической уверенности.
Как говорится, чтобы узнать, что это ошибка, нужно ее сделать. Иначе мы никогда не узнаем, что это была ошибка.
Чубаров (многолетний администратор "Динамо" – прим. "Футбол 24") мне напомнил Александра Дюма: его читать интересно, но правды – мало.
Я не хочу обидеть болельщиков, но когда они говорят "конспекты Лобановского", должны понимать, что конспекты есть у каждого тренера. Есть наборы упражнений, они совершенствуются, но они всегда будут, и мы к ним будем прибегать.
Многие думают, что я, работая с Валерием Васильевичем, переписал его конспекты. Но я, прежде всего, учился у него взгляда на футбол. А всё остальное – это детали. И для меня важно, что я пытался понять, почему он что-то делает так, а не так.
Я – не копия Лобановского, но, да, я пытался быть его учеником. Насколько это удалось – покажет время. Самое главное, что всё равно я буду что-то свое добавлять, своими глазами читать ту книгу, которую дал Лобановский. Но то, что я проникся его идеями и они совпали с моим видением – это правда.
"Меня часто называют диктатором". Бессмертные цитаты Валерия Лобановского
Трудно было не просто принимать команду, но и сесть в то кресло, в котором сидел Валерий Васильевич. Ребятам я тогда сказал, что всё равно кто-то должен взять эту ответственность на себя.
Когда ушел Васильевич, футбол отошел на второй план. Сидеть на скамейке, когда его нет рядом, или даже в столовой, проводить без него тренировки... Это было трудно не только для меня, но и для ребят.
Валерий Васильевич говорил: "Два грузина в команде – это уже много". Пожалуй, так можно сказать и о бразильцах.
Много было всякого. Но самым откровенным нарушением был случай, когда я выгнал из команды Алиева. Ну нельзя приходить утром в день игры на базу...
Я бы не хотел оценивать их (Алиева и Милевского, – прим. «Футбол 24») шансы. Просто хочу пожелать им успехов. Если они думают, что будут играть ещё 10-15 лет, то ошибаются. И очень хотелось бы, чтобы тот талант, который у них есть, который родители развивали, тренеры, всё-таки реализовался. На мой взгляд, они ещё не показали того, на что способны на самом деле. А времени осталось очень мало.
Я не знаю, когда мы были ближе к выходу на ЧМ: в тех играх, когда сыграли 0:0 в Греции, или сейчас, когда сыграли 2:0 дома с французами. Мне кажется, одна из причин – психология. Мы чуть раньше поверили в то, что ещё не произошло.
Немного удачи и немного везения бывают очень важны. Были игры, когда ты чувствовал, что вот сейчас повезло, а бывало – и нет. Полностью отдаваться этому и сидеть, ждать везения или свою судьбу – это тоже неправильно. Но вера, что фарт есть, присутствует.
Когда я играл, всегда последним из команды надевал в раздевалке футболку. Причем, особым способом. А ещё в день игры никогда не брился, не стриг ногти, не ходил в парикмахерскую.
Мои кулинарные способности просто огромные! Могу не только яичницу пожарить, но ещё и пару яиц сварить. Слава Богу, стоять у плиты мне не надо, так как прекрасно готовит жена.
Не силен я и в работе по дому. Мои "творения", как правило, невысокого качества. Если начну забивать гвоздь, без слез на это смотреть невозможно. Наверное, у меня вместо рук – ноги.
Рыбалка для меня – лучшая психологическая разгрузка. Удочки всегда наготове.
Пришел домой после игры, не можешь заснуть. А часов в пять тихонько выходишь, садишься за руль – и вперед. Только светает, а ты уже на берегу. Клюет, не клюет – ничего страшного! Посидел, покурил, подумал – и через пару часов голова свежая.
Рассуждать вслух о Боге и выносить его из своей души не нужно. Скажу только, что со мной всегда крестик, какой я купил в Ватикане.
Единственная вещь, которую не могу простить – это измена. На людях, способных на такое, сразу ставлю крест.
*Материал впервые публиковался в 2017 году.
Олег Бабий, Футбол 24