В интервью "Футбол 24" старший врач киевского клуба вспомнил неприятное о Семине и Газзаеве, сделал комплимент Андрею Шевченко и объяснил, почему показал "фак" фанатам "Фейеноорда".
Киевское "Динамо" вышло из отпуска, а за день до этого "Футбол 24" пообщался со старшим врачом клуба – 67-летним Леонидом Мироновым, чтобы проверить готовность медицинского состава к новым вызовам.
Карьера Леонида Андреевича в спортивной медицине продолжается более 40 лет. Прежде чем прийти в "Динамо", Миронов работал в добром десятке футбольных команд. А ведь были еще гандбольные и баскетбольные клубы и даже сборная Украины по велотреку. Человек невероятного опыта и неисчерпаемого запаса историй!
"Алиев и Милевский? Эти ребятки не дружили с дисциплинкой"
– Леонид Андреевич, команда долгое время находилась в отпуске. А как насчет медицинского штаба "Динамо"? Вы отдыхали или готовились ко второй части сезона?
– У нас был короткий отпуск – 10 дней. С 26 декабря я уже начал потихоньку готовиться – с перерывом на Новый год и Рождество, конечно. Каждый день обыденная работа: комплектование медикаментов на будущих два сбора в Испании, их инвентаризация. Упаковываем оборудование – диагностическое, лечебное, физиотерапевтическое. Плюс – обращались работники клуба и базы. Когда нет команды, они пользуются моментом и приходят со своими проблемами. Мы не имеем права отказать.
– Расписывали ли вы индивидуальные требования для "динамовцев" на период отпуска – от каких продуктов воздержаться, как позаботиться о своем здоровье?
– Мы ничего особенного не расписывали. Со стороны тренерского штаба были разработаны индивидуальные программы для поддержания формы. С медицинской точки зрения мы дали рекомендации, в зависимости от того, где футболисты собирались отдыхать, в какой климатической зоне. Больше всего подчеркивалось соблюдении санитарно-гигиенических норм – особенно, если это касалось Ближнего Востока, Азии.
– В чем заключалась опасность?
– В первую очередь – кишечная и аденовирусная инфекция, которые можно подцепить в местах общего пользования, аэропортах, гостиницах. Это – жизнь (Улыбается).
– Кто из "динамовцев" всегда наиболее добросовестно выполняет все требования и предостережения тренерского и медицинского штабов?
– Здесь трудно ответить, потому что из года в год происходит ротация состава, появляются новые игроки. Но на первом месте всегда был, есть и будет Александр Шовковский. Это образец профессионализма и добросовестного отношения к своему здоровью. Ему нет равных и, наверное, никогда не будет.
– А кто – наоборот – самым безответственным был? Прежде всего на ум приходят Милевский и Алиев...
– Да. Это были ребятки еще те (Улыбается). С дисциплинкой они не дружили. Хотя вот Саша Алиев, когда получал серьезные травмы, достаточно профессионально относился к лечению. Что касается Артема, то он мог пропустить процедуру. В целом же все, у кого случаются серьезные проблемы со здоровьем, к лечению относятся добросовестно. Грех жаловаться.
– Какие самые типичные проблемы возникают у футболистов после отпуска?
– Знаете, по-разному, поэтому трудно подвести это под общий знаменатель. Бывают казусы, бывают несчастные случаи. Например, несколько лет назад Сидорчук порезал ногу об ракушку. Приезжают с аденовирусными заболеваниями. Мы вакцинируем их от гриппа, а от вакцины от простых вирусных болезней нет. Во время отпуска некоторые ребята участвуют в разных мини-турнирах, поэтому возвращаются с ушибами, небольшими дисторсиями.
– В каких количествах можно употреблять алкоголь, чтобы это не сказалось на форме?
– Скажем так: если во время Новогодней ночи футболист выпил больше 200 граммов чистого алкоголя, это негативно повлияет на его функциональное состояние. Последствия будут ощущаться около недели. Новый год был две недели назад, и думаю, что ни у кого из футболистов "Динамо" не будет никаких проблем. Здесь мы не можем запрещать или контролировать эту ситуацию.
– Когда-то Валентин Полтавец признался, что после матчей и тренировок ему удается утолить жажду только тогда, когда выпивает банку пива. Так можно?
– Если все ограничивается одной 330-граммовой банкой – то можно. Серьезные специалисты спортивной медицины даже рекомендуют после очень больших физических нагрузок выпить бутылку пива. Но не сразу, а через 2 часа после работы. Рекомендуется только светлое пиво. Темное – тяжелое для печени. Я также считаю, если это не имеет системного характера, если ты можешь остановиться после одной банки, то в этом ничего страшного нет. Пиво хорошо снимает стресс и спазмы мышц.
– Как насчет курения? Некоторые хоть и курят, а все же продолжают играть на самом высоком уровне...
– А вот на это существует категорический запрет. Но, опять же, мы не можем контролировать. Сами же курильщики в этом, конечно, нам не признаются. Однозначно – это очень-очень вредно для сердечно-сосудистой системы и для всего организма в целом.
– На медосмотре вы узнаете курильщиков сразу?
– Да тут и распознавать не нужно – сразу чувствуется запах. Сейчас в нашей команде курильщиков нет вообще. Я в "Динамо" уже седьмой год. За это время курили 1-2 человека.
"Выезжал на убийства со следственной бригадой"
– В молодости вы играли в баскетбол и гандбол. Какого уровня сумели достичь?
– В гандболе я дошел до юношеской сборной Украины. На достаточно серьезном студенческом уровне играл и в баскетбол. Меня даже брали в сборную "Буревестника". Регулярно играл в чемпионате города среди вузов, а также первенства Союза для медицинских вузов. У нас была хорошая команда, учились ребята из "Будивельника" – Сальников, Гладун и многие другие. В 1973 году мы заняли четвертое место в первенстве СССР.
– Почему не стали профессиональным спортсменом?
– Не хотел. Я же столько лет учился! Меня интересовала спортивная медицина, поэтому я не делал никаких попыток пойти другим путем.
– Некоторое время вы работали в Житомирском областном бюро судмедэкспертизы.
– Сразу после института у меня была интернатура. В 1973 году вышел закон, что все выпускники мединститута, которые получили диплом врача, должны пройти интернатуру. Поскольку я задержался на чемпионате Союза по баскетболу, то вовремя не приехал. Имел направление в Житомирский областной отдел здравоохранения, но все места уже были заняты. Пришлось выбирать из того, что осталось. Ушел в судебную медицину вынужденно. Зато выучил там анатомию – было много хирургической практики на патологоанатомических материалах.
– Не было страшно?
– Абсолютно нет! У меня была доинститутская практика работы в "анатомке" в должности лаборанта, а затем еще и отрабатывал на кафедре, потому что время было трудное. Поэтому чем-то удивить меня было трудно.
– Что-то из черного юмора расскажете?
– Ой, это так давно было (улыбается). В те времена судебно-медицинская экспертиза очень сильно контактировала с Министерством внутренних дел, прокуратурой, следственным отделом. Мне иногда приходилось выезжать на убийства вместе с целой следственной бригадой, уголовным розыском. Я встречался с очень интересными людьми – в то время все очень тесно переплеталось. Сейчас такого нет.
– Когда перешли в житомирский "Автомобилист", первую футбольную команду в своей карьере, вздохнули с облегчением?
– Скажу так – по прежней работе не скучал, а с головой погрузился в новое направление. В то время, а это 1974 год, такое понятие, как "спортивная медицина", вообще отсутствовало. Не было учебников спортивной медицины, методических пособий. Пришлось самому искать скупую информацию. Со временем стало появляться все больше теоретических публикаций. Сама жизнь и работа подсказывали, что и как нужно делать. Особенно резкий импульс спортивная медицина получила после московской Олимпиады-1980.
– Потом вы работали в киевском СКА, через который прошло очень много известных футболистов. Кто отличался особым здоровьем?
– Действительно, столько талантливых игроков было в СКА! Валентин Жуков, Владимир Юрецкий, Виктор Насташевский, Николай Пинчук... Многие из этих ребят потом переходили в команды Высшей лиги Союза. Тот же Александр Довбий после СКА играл в "Черноморце" и "Металлисте". Много было ребят. Сейчас всех и не вспомнишь уже. Больше 35 лет прошло...
"У Блохина мог случиться сосудистый криз"
– В первые годы независимости вы побывали в гандбольном и баскетбольном клубах, сборной Украины по велотреку. Трудно переключаться на разные виды спорта?
– Сначала материально-техническое обеспечение гандбольного ЦСКА было на хорошем уровне. В год барселонской Олимпиады клуб очень удачно продал двух игроков, олимпийских чемпионов Бебешко и Гаврилова. За эти деньги мы безбедно существовали еще два года. В это время я работал достаточно успешно, а еще имел контракт с гандбольной сборной Украины. Потом, конечно, все развалилось. Мне нужно было кормить семью и искать другие варианты. Пригласили в "Киев-Баскет", но и там перестали платить. Я вернулся в ЦСКА, а затем начался футбол.
– "Нива" (Винница), киевский ЦСКА. Насколько 90-е были трудными в плане медицинского обеспечения?
– Очень, очень сложное время! В ЦСКА, вы знаете, стало уже легче. У "армейцев" было нормальное финансирование. Всем тем, что было на украинском рынке спортивной и, в частности, футбольной медицины, мы располагали – и ЦСКА, и ЦСКА-2, который выступал в Первой лиге.
– Этого было достаточно, или приходилось закупать препараты за рубежом?
– Было бы неплохо, но мы не имели достаточно валюты и выхода на европейский рынок.
– Футболистов оперировали только в пределах Украины?
– Отдельные ведущие игроки даже в то время ездили на операции в Германии. Особенно, когда нужно было оперировать паховые кольца. В ЦСКА, "Арсенале" мы достаточно успешно сотрудничали с клиникой доктора Линько и клиникой спортивной медицины профессора Левенца. Военный госпиталь тоже подключался. Словом, все было более-менее благополучно. В начале 2000-х последовала целая эпопея выезда игроков на лечение за границу. Материальное положение клубов существенно улучшилось. В контрактах прописывалось: если игрок получает травму – имеет право оперироваться за границей.
– В 2003-м вы начали работать в "Черноморце" и как-то сказали интересную фразу: "Оборудованию нашей базы могут позавидовать и космонавты, и Пентагон". Что там было настолько уникальное?
– Это был молодой журналист, и он немного добавил своего, украсил мой ответ. В принципе, нормальное оборудование там было – все для полноценного комплексного физиотерапевтического лечения травмированных футболистов и их послеоперационной реабилитации. Работа в "Черноморце" принесла мне огромное удовольствие, там прошли одни из лучших лет моей спортивной карьеры. Климатические условия, море, рекреационный фон, отличный тренерский штаб во главе с Семеном Альтманом.
– Кстати, приглашение в сборную Украины – инициатива Альтмана?
– Мне трудно ответить... По-моему, инициатива исходила от Федерации футбола Украины. Прошло много времени, сейчас у меня есть информация, что это кто-то из ФФУ замолвил слово.
– Главные впечатления от поездки на ЧМ-2006?
– Словами не передать! Это был такой душевный подъем, такое состояние эйфории, такая гордость за свою страну, за свою команду, своих ребят! Дальше – без комментариев.
– Как Олег Блохин пережил высокое напряжение, особенно – во время валидольной серии пенальти со Швейцарией?
– Да, была проблемка. В принципе, ничего страшного не произошло, но мы немного переволновались. Боялись, чтобы психоэмоциональное состояние Блохина не переросло в нечто более серьезное – сердечную или сосудистую патологию. Отталкиваясь от дальнейшего общения с Олегом Владимировичем в качестве главного тренера "Динамо", я понял, что тогда нас могла ожидать именно сосудистая патология, сосудистый криз.
– В какой момент матча это произошло?
– Когда Гусев забил решающий гол. Блохина тогда "повело", короче говоря.
"Семин меня не воспринимал, а Газзаев – досадный"
– "Шевченко – это футболист, которому могут поклониться все, начиная от тренеров и заканчивая врачами", – сказали вы. За что такая благодарность Андрею Николаевичу?
– Когда Шевченко выступал за рубежом, то всегда делился знаниями и инновациями, которые он получал от иностранных специалистов. Говорил нам: "В "Милане" делают вот так, а в Германии – так". Шевченко действительно помогал нашему штабу, как настоящий медицинский работник.
– Особенный ли для вас день, когда получили приглашение в "Динамо"?
– В октябре 2010-го меня попросили помочь Андрею Шевченко – у него была проблема с позвоночником. Я его осмотрел и предложил свою методику лечения. Он согласился. Результат оказался очень хорошим. Я продолжил работать в киевском "Арсенале", но через месяц мне позвонил Игорь Михайлович Суркис и пригласил к себе на разговор. Встретились, я получил предложение работать в "Динамо". Это был для меня незабываемый день.
– За время вашей работы в "Динамо" сменилось несколько тренеров. С каким тренером у медицинского штаба было лучшее взаимопонимание?
– С Семиным мне было тяжеловато работать. Он меня не воспринимал. Возможно, потому, что за время первой каденции в "Динамо" привык к другим врачам. С Блохиным работалось очень легко и приятно, как и с Сергеем Ребровым. Сергей Станиславович – человек и тренер новой формации.
– Газзаева, который известен своими значительными нагрузками на тренировках, вы не застали. Но, возможно, ваши коллеги рассказывали, прибавилось ли у них работы, пока российский специалист возглавлял команду?
– Да, я слышал от своих коллег, что господин Газзаев давал очень большую физическую нагрузку. Поэтому возникали большие конфликтные ситуации, а у игроков были серьезные проблемы со здоровьем – травмы, рецидивы незалеченных травм. И вообще Газзаев был очень специфическим тренером с соответствующим досадным характером.
"Бежал к Гусеву, а в глазах – эпизод с Перхуном"
– В 2012-м году вы прославились благодаря фотографиям, на которых демонстрируете фанатам "Фейеноорда" неприличные жесты. Почему возникла такая ситуация?
– Конечно, я поступил неправильно. Затем встречался с представителями УЕФА, мне грозило серьезное наказание. С помощью некоторых журналистов и специалистов мы сделали вывод, что это была спланированная провокация.
Все произошло следующим образом. За моей спиной сидели фаны "Фейеноорда", в основном – выходцы из Турции, которые на протяжении матча очень бурно болели. Как только прозвучал финальный свисток (а мы победили), я встал со скамьи и выглянул из-под навеса. Сразу получил удар в затылок. В меня бросили большой стакан с пивом. Я получил незначительное сотрясение. Пиво, соответственно, вылилось мне на голову и за шиворот. Я повернулся и увидел озверевшие лица фанатов, которые мне этот фак показывали. Конечно, я в такой ситуации не удержался – сейчас упрекаю себя за это. А голландский фотокорреспондент только этого и ждал – сделал очень качественные фото.
– В похожие приключения попадали?
– Нет. Потому что все прекрасно понимают: медики – это первые помощники в сложных ситуациях.
– Вспоминаются конфликты в матчах "Шахтера" и "Динамо" на "Донбасс Арене"...
– Да, были словесные перепалки, но не более того. Сергей Станиславович – очень корректный человек. Он понимает, что такие вещи – недопустимы. Личная культура тренера должна быть на высшем уровне.
– Инцидент с Олегом Гусевым в Днепропетровске. Вы потом сказали, что хавбек "Динамо" родился в рубашке. Насколько ситуация была критической?
– Было не то, что страшно, а очень тревожно. Особенно в первый момент, когда Олег получил удар в голову. В тот момент я не дежурил на скамье, а сидел на трибуне. Когда увидел, как Гусев упал, вскочил со своего места и сразу побежал на поле. Перед глазами мелькнул страшный эпизод с Перхуном, в голову лезли всякие нехорошие мысли. Но когда подбежал к Олегу, то понял, что, слава Богу, худшего не произошло. Обошлось очень мощным нокдауном и сотрясением мозга.
– Это был самый страшный случай в вашей карьере?
– Случился еще один сложный случай, когда я с "Арсеналом" находился в Турции. Там Артем Старгородский столкнулся с Виталием Мандзюком. Оба мчались с бешеной скоростью и не видели друг друга. Как самолеты... Столкнулись и разлетелись в разные стороны. У обоих – потеря сознания. Мандзюк находился в этом состоянии около минуты. Старгородский оправился немного быстрее. Раны головы, кровотечение, но мы быстро справились с этим – все обошлось без осложнений. Но сам момент был очень страшный. Помню также неприятный момент, который произошел, когда я работал во Владикавказе. Там один из легионеров получил открытый переломы большой и малой берцовых костей, которые сопровождались травматическим шоком.
– Большой ли у вас запас энергии? Сколько еще хотели бы служить киевскому "Динамо"?
– Я слежу за своей физической формой. Хожу в тренажерный зал. А вот сколько еще проработаю – это в руках Божьих. Хотелось бы принести как можно больше пользы "Динамо" и всему украинскому футболу.