"Мною интересовались "Шахтер" и "Динамо". Вильям Роша Батиста – о жизни после "Карпат", российской оккупации и Бразилии, которая оплакивает "Шапекоэнсе"
Сезон 2005/06. "Карпаты" еще проходят чистилище Первой лиги, но в Кубке Украины начинают творить чудеса. Сначала выбивают "Черноморец". Потом – "Шахтер". И, наконец, "Ворсклу", дойдя до полуфинала. Во всех трех матчах счет 1:0 в пользу львовян. Все три гола забил Вильям Роша Батиста.
После отъезда бразильца "Карпаты" несколько лет страдали от дефицита забивного центрфорварда. Иногда его вообще не было. Только сейчас львовяне облегченно вздохнули – появился Густаво Бланко-Лещук.
А что с Батистой? Форвард вернулся домой и поспешно закончил карьеру. Единственное окно в его жизнь – Facebook, где появляются фото, иллюстрирующие настоящее Вильяма Роши. Семья, друзья, рыбалка. Футболист в отставке постоянно улыбается, хотя во Львове запомнился серьезным, даже суровым выражением лица.
Улыбка его не покидала и во время разговора с "Футбол 24". Только когда заговорили о "Шапекоэнсе" – Батиста переплел пальцы и опустил голову. Больно ему. Больно Бразилии. Больно нам всем.
"Проснулся. Включил телевизор. Стало не по себе"
– Вильям, от вас в Украине уже несколько лет – ни одной весточки. Чем занимаетесь?
– Я работаю футбольным агентом. А еще развиваю небольшой бизнес совместно с друзьями. Мы закупаем продукцию в Майами и привозим в Бразилию. Какая продукция? Электроника.
– Слышу, русский язык у вас на хорошем уровне...
– О, да! (Смеется.) А знаете, почему? Каждую неделю я общаюсь с Самсоном Годвиным, Сандро Гурули, Балажицем. Есть постоянный контакт и регулярная языковая практика.
– На днях Бразилия пережила трагедию национального масштаба – разбился самолет с командой "Шапекоэнсе". Как вы и ваше окружение пережили это известие?
– Это просто неописуемый кошмар. Погибли наши коллеги по цеху. Но это проблема не только футболистов. Вся Бразилия плачет. Это были молодые ребята, которые всего достигли своим трудом. Огромная потеря.
– Момент, когда вы узнали об авиакатастрофе?
– Я проснулся в семь утра. Включил телевизор. Там все кричат о трагедии, достоверной и полной информации никто не знает. Мол, упал самолет, однако есть выжившие. Но когда потом назвали количество погибших, мне стало не по себе. Очень, очень плохо стало...
Сейчас все – простые люди, болельщики, телевидение – говорят только о "Шапекоэнсе". Время пройдет и эмоции улягутся. Но трагедия нашей команды никогда не забудется. Так было с "Торино", "Манчестер Юнайтед". Так будет и с "Шапекоэнсе".
– Кого-то из погибших вы знали лично?
– Я очень хорошо знал Клебера Сантану. А еще – Кемпеша. Многие мои знакомые живут в Шапеко. Они рассказывают, что в городе сейчас настоящее безумие – люди плачут. Они не знают, как дальше жить с этой болью.
– Молитесь за команду, которая отошла в Вечность?
– Да, молюсь за ребят постоянно, каждый день. И не только за них, но и за их семьи. Мне приятно, что сейчас бразильцы проявили инициативу и помогают всем пострадавшим от авиакатастрофы. Даже такие великие люди, как Роналдиньо и Рикельме готовы принять участие в этом процессе.
– Жутко теперь садиться в самолет?
– К счастью, авиакатастрофы происходят не каждый день. Поэтому я не откажусь от авиаперелетов. Но, конечно, зайдя в салон самолета, сразу подумаю о "Шапекоэнсе". Тем не менее, моя жизнь диктует свои условия – я вынужден летать.
"Спрашиваю у Годвина:" Что такое "батя"?
– Вы закончили карьеру в 32 года. Почему так рано?
– Меня подтолкнули к этому две травмы. Сначала я травмировался в матче против "Боруссии" – колено. Несколько месяцев восстанавливался, потом сыграл короткий промежуток – и снова травма. Реабилитация давалась очень тяжело. Я находился далеко от дома, где меня ждала семья. Поэтому мы договорились, что я вернусь. В Бразилии у меня не было того имиджа, который был в Украине. Меня мало кто знал, поэтому шансы найти для себя хорошую команду практически равны нулю. К тому же, я долгое время находился без игровой практики, а колено продолжало донимать. Поэтому – "завязал".
– Часто вспоминаете "Карпаты"?
– Скажу больше – я слежу за выступлениями команды в чемпионате и вижу, что сейчас дела у "Карпат" идут не очень хорошо. Как уже говорил, занимаюсь агентской деятельностью и готов помочь "Карпатам". Если клубу нужно – могу посоветовать перспективных бразильских футболистов. Я люблю эту команду. Всегда буду о ней вспоминать. И о Львове.
– Соскучились?
– Очень, очень соскучился (говорит по-украински и улыбается).
– Во Львове вас называли "Батя". Кто придумал такое прозвище?
– Точно не знаю (Улыбается). Все время ко мне так обращались. "Батя, привет", "Батя, сделай то, сделай это". Спрашиваю у Годвина: "Что такое" батя?" А он мне говорит: "Это – папа, отец". "Но я не папа", – отвечаю. Ох, с ностальгией вспоминаю тот период в "Карпатах".
– Каким голом за "Карпаты" гордитесь больше всего?
– Один гол? Могу назвать два. Нет, даже три. Это гол "Черноморцу" в Кубке Украины. Гол "Шахтеру" в том же Кубке. Ну и киевскому "Динамо". На стадионе "Украина" была невероятная атмосфера. Мы тогда играли просто супер. Заслуга в этих победах не только моя, но и всей команды. Минимум два раза в неделю я просматриваю видеозаписи тех матчей. Смотрю, как играли против "Шахтера", "Боруссии", "Галатасарая". Эти воспоминания будут со мной на протяжении всей жизни.
– Олег Кононов – лучший тренер в вашей карьере?
– Других вариантов вообще не может быть. Для меня это – супертренер. Он был, как профессор. Для каждого футболиста стал учителем. Я очень много от него почерпнул. Поэтому хочу сказать Кононову – "спасибо". Желаю ему успехов! Могу вспомнить также Александра Ищенко. При нем я забил 10 голов за сезон в чемпионате Украины.
– Кто был самым плохим тренером?
– Не хочу употреблять слово "плохой тренер". Но Владимир Шаран не дал мне шанса. Сказал, что недоволен мной и все. Мол, ищи себе другую команду. Я же считал, что своими голами за "Карпаты", своей игрой на протяжении многих лет заслужил то, чтобы получить шанс показать себя. Обидно было.
– Слышал, что у вас возникали недоразумения с Валерием Яремченко...
– Нет, никаких проблем. Яремченко – хороший тренер и человек.
– Но Валерий Иванович перевел вас в "дубль" – из педагогических соображений...
– Не помню такого.
– Вильям, во Львове ходили слухи, что у вас иногда возникали проблемы с дисциплиной и режимом. Было такое?
– Какие проблемы? Ну, было один раз. Случился эпизод с Кузнецовым (форварды подрались на тренировке, – "Футбол 24"). Но в целом "Карпаты" – единая, сплоченная команда: президент, тренеры, футболисты.
– Вы забивали и "Шахтеру", и "Динамо". Эти клубы никогда не интересовались вашими услугами?
– Было, было... Когда "Карпаты" выбили "Шахтер" из Кубка, Донецк купил Шуста и заинтересовался мной. Мой агент рассказал также и о том, что меня хотел видеть президент "Динамо" Игорь Суркис. Я ответил: "От меня ничего не зависит. Решение будет принимать президент "Карпат". "А хочешь играть в "Динамо"? – "Конечно! Это же Лига чемпионов! Но у меня контракт с "Карпатами".
– Кто еще на вас выходил? Писали о швейцарском "Туне"...
– Да, они хотели меня приобрести после того, как я в "Карпатах" сыграл первый год. Но решалось на уровне Петра Петровича (Дыминского – "Футбол 24").
"То, что делает Россия – безобразие"
– Что вам нравилось в Львове?
– Оперный театр – очень величественное сооружение. Любил стадион "Украина". Ну и "Арена Львов" – очень хороший стадион. Я там, правда, сыграл лишь один матч. С тех пор, как я покинул Львов, город очень изменился. Об этом мне Годвин рассказывает. Львов, говорит, был хорошим, а сейчас стал еще лучше.
– Знаете о том, что в Украине – война, Россия захватила часть территорий?
– Да, я знаю об этом. Вижу иногда в новостях, и друзья рассказывают. "Шахтер" вынужден был покинуть свой суперстадион и играет во Львове. Что могу сказать... За годы, проведенные в Украине, я узнал ваш народ. Люди у вас очень хорошие, добрые. То, что делает Россия – это безобразие. Верю и надеюсь, что война закончится как можно скорее.
– Когда вы последний раз были в Украине?
– В 2012-м. Уже четыре года – без Украины. Без Львова. Очень плохо. Скучаю.
– Напоследок расскажите о своей семье...
– Я очень горжусь своей семьей. У меня два сына. Младшему, Вильяму Энрике – 8, а старшему, Карлосу Эдуардо – уже 15-й год. Так вырос, что уже выше меня (Смеется). Готовится поступать в университет. Старший, как видите, не пошел футбольным путем. Если младший захочет – будет футболистом. Нет – так нет. Я не вынуждать его: "Давай-давай-давай". Но если это его инициатива – помогу всем, чем смогу.
показать скрыть